Петров всегда был очень недоволен, когда его называли по имени-отчеству. Поэтому он никогда никому так и не представлялся. Но, рано или поздно, по служебным делам всем приходилось его как-то называть. И каждый называл его так, как взбредет в голову или посчитает правильным. Кто - Гордей Захарыч, в честь своего тестя, кто Панкрат Остапыч ссылаясь на некую осведомленность насчет его родственников. Но от того, что кто-то пытался называть его по имени-отчеству, а особенно потому, что это оказывалось совершенно неправильным вариантом, Петров приходил в бешенство и запирался на ключ. Поэтому никто даже не стремиля к общению с ним. Разве только у начальства с ним проблем не было. Начальство обращалось к нему просто: "Петров". Говорят, он теперь далеко поднялся. Что же до меня, то для меня его как будто бы и вовсе не было.
