-
Александр, 53 года
Нижний Новгород -
Евгений, 40 лет
Παφος -
Moussa, 37 лет
Kolda -
Дмитрий, 48 лет
МоскваОбещают ураган сегодня. Ха! Ураган - девчонки здесь! А не это всё на улице
-
Александр, 53 года
Сортавала -
Валерий, 29 лет
Санкт-Петербург -
Николай, 37 лет
Петрозаводск -
Наталья, 47 лет
Балашиха -
Алексей, 38 лет
Москва -
Semih, 30 лет
Kırklareli
Наверх
Raven, 56 - 22 мая 2012 18:22
Все
Отредактировано:22.05.12 18:25
под брезентом тяжело пахло портянками..горячим металлом
и..остро - потом...Уныло было под брезентом...
.я надвинул панаму на лоб и попробовал откинуться..зафиксировать спину
..и больно саданулся затылком...черт его знает обо что...Матерь Вашу в душу и ...Отделение тяжело дремало..дремало,по детски распустив губы
и пуская слюни...всхрапывая и судорожно вздрагивая во сне..Спали все...
Салаги....я вытащил наушники из кармана ПШ...
еще глубже надвинул панаму на лицо и нажал play....
ДОМ,КОТОРЫЙ ТАМ.
совершенно неважно,что это не DOORS
и не Моррисон.
По Западу ходит легенда о том
Что в глуши Скалистых гор
Стоял и стоит..заброшеный дом
и спит Удача в нем...
Труден,долог,неверен путь
к Дому который ведет
но если решился..идти тебе,туда,где Солнце встает...
Синие джинсы..
не клерка сьют
Фургон - не светский салон
Семья и дом это счастье,но
легок ты на подьем...
Находят многие многое..но
Ты нашел лишь отвесный склон
Ущелье,доверху забитое льдом
А за ним - другой подьем...
тянулись годы..ты шел и шел
Шел неделю,шел месяц,шел год
Но ближе не стал даже на шаг
Волшебный Солнечный Дом...
...но где-то в долине Скалистых гор,
что делят мир пополам
Стоял и стоит..и будет стоять
ДОМ,КОТОРЫЙ ТАМ....
..и вот,ранним утром,на безлюдной платформе вокзала Нового Орлеана,
поставив порыжелый рюкзак на заплеваный асфальт перрона
Я курю короткими,быстрыми затяжками..длинно глядя
из-под полей мятой,сдвинутой к глазам шляпы на рельсы,
убегающие далеко-далеко-далеко на Восток...
..РОТА...К БОЮ..!!!!..НАУШНИКИ С ПЛЕЕРОМ полетели куда-то к чертям
..вместе с панамой.К БОЮ,,,ВАШУ..на рефлексе взревел я и перекатом
вывалился через борт..
..и началось.
Добавить комментарий
Комментарии: 2
В городе Париже в начале июля
Я столкнулся с ним, когда играл в прятки.
Он рвал свои стихи, пил дешевые виски
И плакал.
Его поджидала смерть
И он знал об этом.
Его лицое изрытое траншеями сомнений
Успокоилось, покрылось слоем мела.
Я спросил в упор:
- Куда ты собрался?
Он шепнул:
- На небо, - и улыбнулся.
Честное слово!
В душном июле я запомнил как он умирал.
От снов до вдохновенья целая вечность,
Я трижды мог пропасть пока ее мерил.
Звериное чутье выручало в слепой дороге.
Я встретил могикан, для которых честь табу
И холеных фаворитов, что бесятся с жиру.
У первых был внимательным учеником,
Вторым вгрызался в глотку дикой собакой.
Издерганный молвой о распятой любви,
Израненный баграми языкастых пророков
Я медленно ступал по дымящей земле
И мучался жаждой.
Может быть мне просто повезло
Воронью всему на зло.
Мне не дали сгинуть в прорве дней,
Помогли залечить раны.
По тропинкам узким и шальным,
По обрывам ледяным.
К родникам живым провели меня
Мимо зоркой охраны.
Я припал к воде запекшимся ртом
И жадно пил глотая свое отраженье.
Да видно перебрал живительной влаги,
Меня начал бить озноб.
В памяти кипел раскаленный июль.
Париж не поперхнулся своею жертвой.
Я решил двигаться чтобы согреться,
Я начал двигаться чтобы согреться.
Честное слово!
Я не хочу умереть в ожидании солнца.
В городе Париже в начале июля
Я столкнулся с ним, когда играл в прятки.
Он рвал свои стихи и пил дешевые виски
И плакал.
Его поджидала смерть
И он знал об этом.
Его лицо изрытое траншеями сомнений
Успокоилось, покрылось слоем мела.
Я спросил его в упор:
- Куда, Джим, собрался?
Он шепнул:
- На небо.....
Показать ответы (1)
Я столкнулся с ним, когда играл в прятки.
Он рвал свои стихи, пил дешевые виски
И плакал.
Его поджидала смерть
И он знал об этом.
Его лицое изрытое траншеями сомнений
Успокоилось, покрылось слоем мела.
Я спросил в упор:
- Куда ты собрался?
Он шепнул:
- На небо, - и улыбнулся.
Честное слово!
В душном июле я запомнил как он умирал.
От снов до вдохновенья целая вечность,
Я трижды мог пропасть пока ее мерил.
Звериное чутье выручало в слепой дороге.
Я встретил могикан, для которых честь табу
И холеных фаворитов, что бесятся с жиру.
У первых был внимательным учеником,
Вторым вгрызался в глотку дикой собакой.
Издерганный молвой о распятой любви,
Израненный баграми языкастых пророков
Я медленно ступал по дымящей земле
И мучался жаждой.
Может быть мне просто повезло
Воронью всему на зло.
Мне не дали сгинуть в прорве дней,
Помогли залечить раны.
По тропинкам узким и шальным,
По обрывам ледяным.
К родникам живым провели меня
Мимо зоркой охраны.
Я припал к воде запекшимся ртом
И жадно пил глотая свое отраженье.
Да видно перебрал живительной влаги,
Меня начал бить озноб.
В памяти кипел раскаленный июль.
Париж не поперхнулся своею жертвой.
Я решил двигаться чтобы согреться,
Я начал двигаться чтобы согреться.
Честное слово!
Я не хочу умереть в ожидании солнца.
В городе Париже в начале июля
Я столкнулся с ним, когда играл в прятки.
Он рвал свои стихи и пил дешевые виски
И плакал.
Его поджидала смерть
И он знал об этом.
Его лицо изрытое траншеями сомнений
Успокоилось, покрылось слоем мела.
Я спросил его в упор:
- Куда, Джим, собрался?
Он шепнул:
- На небо.....