Сталкер, 60 - 13 апреля 2012 20:15

Отрывки из "Предметов роскоши"
«Предметы, без которых можно обойтись в жизни», это те предметы без которых могут обойтись животные, но для человека без таких предметов жизни нет, и не было никогда, даже если он это отрицает, считая себя реалистом. Но это миф и самообман.
У каждого есть свои ритуалы и ритуальные предметы в ткани жизни.

Кохать, любить, ухаживать, заботливо растить; холить и с большой нежностью лелеять, любовно касаться – тонкая ткань жизни.

Жизнь сама - это первичное, исходное наслаждение, которое отличается от простого удовольствия тем, что в наслаждении всегда есть ностальгия и боль.

Именно поэтому подлинное сладострастие это обилие и изящество.
Обилие желания, и изящество сердечной боли.

Жизнь расточительна, чувственна, она вся наслаждение, и особенно тогда когда мы, наконец, испытав нестерпимую жажду, выпиваем в пустыне, или тюрьме глоток воды.

И жажда эта для человека никогда не физиология, это всегда жажда сердца.

Любая жажда есть желание жизни, но человеческое желание это всегда желание самой жажды жизни. Не биологической жизни, так как простая животная жизнь человеку не дана никогда, он ее не знает и никогда не знал. Сами слова «биологическая, физиологическая, животная».. и т.. – плод деятельности человека, животное ничего не знает и не хочет знать о физиологии.
Человек создает теории пищеварения или метаболизма, теории условных и безусловных рефлексов, теории наслаждения, и теории аскетизма, что одно и то же, но делает это, чтобы чувствовать себя человеком, чтобы удовлетворять жажду сердца, даже если это сердце убийцы.
Жизнь человека утонченная в ответе на жажду и потому она всегда греховна и всегда извращенна в роскошье, в обилие, приволье, простор, невоздержанность, в радость, и блаженство, которого человек испокон века мечтает коснуться и не может до самого конца понять.
Это роскошье, эта роскошь касания - это роскошь мгновения - единственный способ прикоснуться к вечности.

• И вот все странным образом начинает собираться в ощущениях и осознании жизни.

Может быть, роскошь это аристократизм выбора?
Способность к аристократическому выбору определяется ведь не тем, наследуешь ли ты кровь, или генотип.

Но тем, что, непонятно почему, выведение себя на край жизни становится путеводной звездой существования, твоей Вифлеемской звездой. И это страшит. Но, «если тебе страшно на желанном пути, значит ты двигаешься в правильном направлении» (М.Павич).

И тогда я вспомнил, что одной из обжигающих инициаций моей жизни, очередным открытием нового мира, была встреча в 19 лет с поэзией и личностью Райнера Марии Рильке. Одним из несущих светлую боль, сладко-роскошных подарков, изощренных, и тем самым извращенных, и при этом чистых, было его единственное дополнение к десяти гениальным «Дуинским элегиям», написанным античным гекзаметром, точнее элегическим дистихом - «Элегия Марине Цветаевой Эфрон» (перевод А.Карельского).:
«О растворенье в мирах, Марина, падучие звезды!
Мы ничего не умножим, куда б ни упали, какой бы
новой звездой! В мирозданье давно уж подсчитан итог.
Но и уменьшить не может уход наш священную цифру:
вспыхни, пади, — все равно ты вернешься в начало начал.
Стало быть, всё — лишь игра, повторенье, вращенье по кругу,
лишь суета, безымянность, бездомность, мираж?
Волны, Марина, мы море! Звезды, Марина, мы небо!
Тысячу раз мы земля, мы весна, Марина, мы песня,
радостный льющийся звон жаворонка в вышине. (…)
«Что назовем мы своим? Прикоснемся дрожащей рукою
к хрупкому горлу цветка. Мне пришлось это видеть на Ниле.
Как спускаются ангелы и отмечают крестами двери невинных,
так и мы — прикасаемся только к вещам: вот эту не троньте.
Ах, как мы слабы, Марина, отрешены — даже в самых
чистых движеньях души. Прикоснуться, пометить — не больше.
Но этот робкий порыв, когда одному из нас станет
невмоготу, когда он возжаждет деянья, —жест
этот мстит за себя — он смертелен. И всем нам известна эта
смертельная сила: ее сокровенность и нежность, и
неземной ее дар — наделять нас, смертных, бессмертьем (…)
Рушатся только их склепы; они же гибки, как лозы:
их даже сильно согнуть значит сделать роскошный венок (…)
Исстари боги внушали нам — все вполовину! Мы ж
налились дополна, как полумесяца рог. Но
и когда на ущербе, когда на исходе, — цельность
сберечь нашу может лишь он — одинокий, гордый
и горестный путь над бессонной землею.»

Может быть, нас, наконец, нежно коснется эта роскошь неразгаданной тайны и предчувствия вечности.
Тайна эта и не нуждается в разгадывании. Тайна совсем простых и при этом бессмертных предметов роскоши, так как, наверно, чем более мы смертны, тем более бессмертны.
М.Аркадьев.


«Нас мало избранных, счастливцев праздных,
пренебрегающих презренной пользой,
единого прекрасного жрецов»
А.С.Пушкин

«..и бесполезной выгоды искусств
возжаждет одичалый ум невежды..»
М.Квиливидзе- Б.Ахмадулина

Конечно, многое из написанного выше мне не очень понятно и прочувствованно, но мой "одичалый ум невежды..." возжаждал и возжаждевает с каждым днём всё больше и больше и бесполезной выгоды искусства и прелести бесполезной выгоды общения, в том числе и на этом ресурсе..))
И, действительно, лишь бесполезная польза-не презренна.

• 
• 
•