Через месяц наступит день, когда мы все дружно наденем георгиевские ленточки, будем улыбаться всем встречным пожилым людям. Особенно тем, кто надел награды, и всем своим видом показывать, что помним подвиг миллионов людей приближавших день Победы как только могли. Мы даже уступим им в этот день место в автобусе. Ну может ещё 22 июня. Будем говорить друг другу, в сердцах и устно, о том ах как им тогда было трудно и спасибо им за наше мирное детство. Но кто из нас реально пережил хотя бы пятую часть того ежедневного ужаса, что довелось пережить им? Когда молодые пацаны возвращались домой седыми. Когда за весь день можно было ничего не съесть и не ради фигуры, а потому что просто есть было нечего. И это было не день и не два. Один год сменял другой. Разве мы, со своими сытыми, отожравшимися харями, можем понять, что они тогда пережили? И какая цена на самом деле была заплачена? Разве наше общество уже выплатило этот кровавый кредит? И можно ли вообще воздать за то, что тебе дали возможность появится на этот свет. Не знаю. Солдаты не плакали в окопах, когда знали, что идут на смерть, а сейчас, ставь ветеранами, рыдают от нашего равнодушия. Они словно пыль под нашими ногами, которая портит вид нашей обуви. Можно конечно кивать в сторону государства и переводить стрелки на него, мол мы тут не при чём и вообще тогда не жили и никого ни о чём не просили. Но тогда надо поглубже засунуть язык, когда в старости тебя твои дети в лучшем случаи сдадут в дом престарелых, как обузу. Отношение к старикам - лакмусовая бумажка здоровья общества. А сейчас оно глубоко больно. Мне хочется верить, что когда-нибудь мы вылечим своё равнодушие. Но сможем ли мы найти хоть одного живого человека прошедшего ту страшную войну, чтобы покаяться, от души сказать ему спасибо и увидеть слезу стекающую по щеке героя. Хочется верить, что успеем.
